6 Больница В Москве Чернобыльцы
Содержание
- Кожа как капроновый чулок соскакивала»: Чернобыльская авария – глазами врачей, ликвидаторов и местных жителей
- История центра
- Никто не знал, как и чем нас лечить» — воспоминания чернобыльца
- Москвичи опасаются, что здание ГКБ №6 могут отдать под коммерческую застройку
- МЕДИКИ В ПЕРВЫЕ ЧАСЫ ПОСЛЕ АВАРИИ НА ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ АЭС
- 6 Больница В Москве Чернобыльцы
- Неудобные тайны Чернобыля: все, кого лечили в Москве; умерли, а все, кто попал в Киевскую клинику; выжили, благодаря одному человеку
Кожа как капроновый чулок соскакивала»: Чернобыльская авария – глазами врачей, ликвидаторов и местных жителей
«Пожарные во всех смыслах поступили героически. Почему это было необходимо сделать: здание четвертого энергоблока и здание работающего третьего энергоблока – это одно физически здание. Крыша покрыта битумом, и огонь распространился бы на соседний блок», – поясняет профессор РАН Андрей Ширяев.
«Настроения были разные, скажем, у меня полроты были таджики, казахстанцы и кыргызстанцы, их обманули – сказали, что они едут на ликвидацию землетрясения в Молдове, а привезли в Чернобыль», – вспоминает председатель Общественного объединения «Союз Чернобыля» Виктор Деймунд (Казахстан).
Официально об аварии на станции объявили только 28 апреля. Тем временем в Киеве – от Чернобыля по прямой 83 километра – готовились к первомайской демонстрации. Отменять ее не стали. Боялись паники. Среди тех, кто 1 мая 1986 года шел по Крещатику, была и известная украинская актриса Дарья Волга.
«Пришли автобусы – такие «Икарусы» красные, шесть штук или 8. Сказали: «Детей срочно, мам с детьми, школьников, всех детей – вывезти». Мы надеялись, что мы вернемся, нам объявили: взять с собой только документы и поесть что-нибудь на дорогу», – рассказывает местная жительница Тамара Никитюк.
«Я помню, нам всем выдали голубенькие курточки, цветочки какие-то, и мы потащились на эту демонстрацию. Всем нашим классом, мне было 11 лет. Пришел мой папусик и сказал, что члены политбюро поувозили своих детей… Кто-то ему сказал, что случилась страшная авария», – вспоминает те дни актриса.
— Сейчас наша страна превратилась из индустриальной в развивающуюся. Закрыты заводы, нет и колхозов, которые могли бы закупать какие-то вредные канцерогены типа нитрогенов, чтобы распылять из самолетов над полями — этого сейчас нет. Экология Украины лучше, чище. По идее, мы должны перестать болеть. В таких условиях уровень не должен был бы расти, мы хотя бы должны были бы остаться на одном уровне. Но у нас рост онкозаболеваний такой же, как в Германии, в США. Степень прироста каждый год достаточно большая. Ежегодно все больше женщин болеют раком молочной железы. Это говорит об отдаленных последствиях того, что было раньше. В том числе, и того взрыва.
Опасность лучевой болезни состоит в том, что у человека нет клеточных элементов, ни эритроцитов, ни лейкоцитов. И человек гибнет или от кровотечения, или от анемии, от нехватки гемоглобина. Вот им и подсаживали костный мозг. Суток 5−7 он работал, свой костный мозг начинал опять размножаться — ведь одна-две клеточки оставались же, и таким образом больные вышли из криза.
Мы тоже так делали. В Украине был самый старый банк костного мозга — это была первая республика в СССР, которая имела деньги, возможности и здоровых доноров, у которых брался этот костный мозг и сохранялся, еще с 1936 года. Поэтому все остались живы. Там — нет.
— Из всех этих людей у нас никто не умер. Погиб лишь один больной, Лиличенко, который поступил значительно позже — где-то через 8 дней. У него была очень высокая, несовместимая с жизнью доза радиации. Он погиб в течение суток и мы, как врачи, даже его не видели — он сразу же поступил в реанимацию. Но было очень поздно, ведь он скрыл свои первые проявления.
— Кто это знает? Это секретные данные, которые не разглашались. Сколько солдат — вся страна видела — практически голыми руками, с лопатой, разгребали радиоактивное вещество. Естественно, основная масса из них если не погибли, то умерли от обострений различных заболеваний. Они не получали той дозы, которая вызывает сразу смерть. Последствия проявились позже.
Это зависит от степени тяжести поражения. Острое течение разделяется на период первичной реакции – тошнота, головная боль, рвота; затем латентный период мнимого благополучия; а потом – развернутый период выраженных клинических проявлений в разгар болезни. При тяжелой форме лучевой болезни период мнимого благополучия очень короткий, буквально несколько дней. Поначалу все пациенты разговаривали, общались между собой. Но мы уже в первые дни знали, как у кого будет протекать болезнь. Для медперсонала очень тяжело было смотреть на молодых пациентов и понимать, что некоторые из них обречены. При этом надо было не показывать этого, поддерживать больных, чтобы они верили в лучшее и надеялись.
Знаю несколько человек, выживших после сильного облучения и умерших через много лет по причинам, не связанным с радиацией. У детей, которые были в зоне заражения, статистически подтверждено увеличение заболеваемости опухолевыми заболеваниями щитовидной железы. Кроме того, у лиц, получивших большую дозу облучения (100 и более бэр), перенесших лучевую болезнь и получивших лучевые ожоги, увеличено количество злокачественных заболеваний крови и рака кожи в области поражения.
Лечение проходило в зависимости от выраженности лучевых ожогов и степени тяжести лучевой болезни. Во время агранулоцитоза, когда снижаются основные показатели периферической крови (мало лейкоцитов и тромбоцитов), больные для защиты от инфекции должны находиться в асептических условиях – это стерильные палаты с ультрафиолетовым обеззараживанием воздуха, а при их лечении применяли системные антибиотики. Снижение тромбоцитов приводит к повышенной кровоточивости, поэтому при необходимости пациентам переливалась тромбомасса.
Аварии случались и ранее, радиационная медицина развивалась, мы уже владели большим опытом и определенными навыками по диагностике, лечению, сортировке, прогнозу тяжести. Но одновременно такое количество пострадавших с одинаковыми видами воздействия (бета и гамма излучение) – это особенность чернобыльской аварии. С профессиональной точки зрения стали лучше понимать, например, как лечить ожоги, проводить профилактику инфекционных осложнений, все это дало большие уроки. Подтвердилось, в частности, что успешно лечить крайне тяжелые радиационные ожоги небольшой площади можно только пересадкой собственной кожи пациента (лоскуты на сосудистой ножке). А пересадку костного мозга нужно делать только при такой большой дозе облучения, после которой он сам не способен восстановиться (более 800-1000 бэр).
Поступали люди с разной степенью лучевой болезни, в том числе и крайне тяжёлые. Более половины пострадавших имели еще и лучевые ожоги. В первые несколько дней в нашу клинику поступило 237 человек с подозрением на острую лучевую болезнь. Двадцать семь из них погибли от несовместимых с жизнью лучевых поражений. Потом поступали еще пациенты, но те, у кого была подтверждена лучевая болезнь – 108 человек — в основном поступили в первые три дня.
История центра
Работы по созданию средств индивидуальной защиты для использования в условиях загрязнения окружающей среды радиоактивными веществами начались в 1953 году и носили комплексный характер: от разработки физиолого-гигиенических требований, биомеханики, гигиенической оценки и подбора материалов до промышленных испытаний и выпуска опытных партий СИЗ. В Институте биофизики был создан первый в СССР пневмокостюм ЛГ-1 для работы с радиоактивными веществами. От существовавших костюмов он отличался высокой эффективностью, возможностью полной очистки от загрязнений с применением кислот и щелочей благодаря применению дезактивируемых полимерных материалов, соединению деталей методом высокочастотной сварки, а также конструкции, исключающей накопление загрязнений.
За 70 лет работы клинического отдела в нем прошли лечение более 2700 человек – работников ПО «Маяк» с хронической лучевой болезнью, получивших большие дозы внешнего относительно равномерного гамма- и гамма-нейтронного облучения на производстве, а также пострадавшие от аварийного облучения, включая 134 случая острых лучевых поражений вследствие аварии на Чернобыльской АЭС.
В результате разрушения активной зоны реактора радионуклидами оказалась загрязнена территория СССР площадью 150 тысяч квадратных километров, на которой проживало 6 миллионов человек. Жители городов Припять и Чернобыль, находящихся в непосредственной близости от ЧАЭС, подверглись воздействию радиации. В кратчайшие сроки было необходимо сформулировать стратегию действий государства по защите населения и обеспечить медицинскую помощь пострадавшим – для решения этих задач в эпицентр трагедии прибыли сотрудники Института биофизики.
Под его руководством для медико-санитарного обеспечения всех промышленных предприятий атомной отрасли, НИИ и КБ начали создаваться медико-санитарные части, в штат которых были введены врачи-радиологи, организованы обязательные систематические обследования всех работников, подвергающихся воздействию радиации. По инициативе А.И. Бурназяна были созданы специализированные поликлиники и больницы, санатории и дома отдыха.
21 августа 1947 года Правительство СССР принимает решение о создании при Министерстве здравоохранения СССР Третьего Главного управления для разработки научно-обоснованных норм радиационной безопасности и организации медицинского обслуживания работников атомной отрасли. В системе управления организуются НИИ, МСЧ и органы государственного санэпиднадзора. В ранге заместителя министра здравоохранения деятельность Третьего Главного управления курировал А.И. Бурназян.
Нарушения паспортного режима, неразборчивые записи в книгах, ошибки в заявлениях, разбросанность эвакуированных по всему огромному Союзу, множество папок с документами, люди без прописки, командированные – всё это жутко осложняло работу. При этом можно было оспорить сумму компенсации, если пострадавший мог доказать, что он нажил имущества на суммарную стоимость большую, чем полагалось по компенсации. Пострадавший должен был составить заявление, опись вещей, указать год приобретения, ведь износ тоже учитывался. После этого конфликтная комиссия, состоявшая из опытных товароведов и специалистов по ценообразованию, выезжала в город, где оценивала вещи. За день получалось осмотреть не более восьми-десяти квартир. Если всё проходило нормально, то данные счёта потерпевшего и сумма направлялись исполкомом в сберкассу, которая в течение полутора-двух месяцев переводила деньги на нужный счёт. Но так было далеко не всегда. Двадцать тысяч заявлений, и за каждым какая-то драма. Из-за суммы компенсаций – кто должен получить четыре тысячи, а кто три — рушились семьи, недобросовестные люди пытались поживиться и получить компенсацию дважды.
Денежные компенсации выдавались в несколько этапов. Сразу после аварии эвакуированные через профсоюзы получали по 15 рублей. Кроме того, им бесплатно выдавали одежду. Правда, здесь свою выгоду органы торговли получили, спихнув людям неликвид. Но потерявшим всё было плевать.
Припятчане постепенно получали квартиры в Киеве, других городах Украины и всего Советского союза. А для тех, кто остался работать на ЧАЭС, возвели новый город – Славутич. Решение о его строительстве было принято 2 октября 1986 года, в ноябре-декабре город спроектировали и в декабре же начали строительство. В 1987 начались уже первые заселения, хотя в 1988 году только официально это оформили. В строительстве приняли участие архитекторы и строители из восьми советских республик — Литвы, Латвии, Эстонии, Грузии, Азербайджана, Армении, Украины и России. В результате Славутич стал очень колоритным – в нём на площади в 7.5 кв. км уместились 13 кварталов, выполненных в стилистике различных городов СССР. В каждом из кварталов своя атмосфера. Застройка в основном состоит из панельных домов разной этажности.
Жертвуя своим здоровьем, женщины помогали врачам вытаскивать пациентов с того света. А врачи здесь собрались самые лучшие. Причём прибывали они со всего мира и привозили с собой передовое оборудование. Выжившие добрыми словами поминают ведущих американских иммунологов, специалистов по пересадке костного мозга Роберта Гейла и Пола Тарасаки, прибывших из США при помощи хорошо известного в СССР американского предпринимателя Арманда Хаммера. В те жуткие майские дни было совершено множество операций по транспланцации костного мозга. Для этого лучше всего подходили лишь донорские органы близких родственников – братьев и сестёр. Времени на поиски других доноров попросту не было. Увы, многих жертвы их родственников не спасли.
Чудовищные масштабы аварии породили соответствующие последствия. Мы уже видели, как сотрудники ЧАЭС боролись за спасение станции, как припятчане и жители Зоны покидали родные места. Позже они справятся с последствиями пережитого ужаса, но первые дни и месяцы ещё нужно было пережить. Взглянем же вместе с ними в глаза неопределённости, острой лучевой болезни, неустроенности.
Самолёт с комиссией приземлился в киевском аэропорту Борисполь. У трапа прилетевших встречает всё руководство Украины. Помятые костюмы, встревоженные лица. Кавалькада чёрных «Волг» и «Чаек» в сопровождении милиции выезжает в сторону Припяти. Начинает смеркаться.
В дыре крыши четвёртого энергоблока видны светящиеся малиновым горящие фрагменты радиоактивного топлива и стержней. Крышка реактора лежит на боку, почти вертикально. Над блоком поднимается белый то ли дым, то ли пар. Всё ещё не оценён риск повторного взрыва.
Первое проявление паники в Припяти. На площади перед Речным вокзалом, откуда в Киев ходят суда на подводных крыльях «Метеор», собираются семьдесят мужчин с баулами. Это монтажники и строители, задействованные на сооружении пятого и шестого энергоблоков АЭС. Все они хотят немедленно покинуть город. Ближайший «Метеор» отходит в полдень, билетов нет, строители, расталкивая других пассажиров, набиваются на корабль. На причал с «Метеора» ссаживают женщин с детьми. Дежурный милиционер вызывает подмогу, но все силы заняты на патрулировании.
Заболевание, вызванное радиоактивным облучением. Поражает костный мозг, щитовидную железу, печень. В зависимости от мощности облучения может вызывать раздражение горла и слизистой, конъюнктивит, покраснение кожи лица и рук, ожоги, головокружение, рвоту, потерю сознания, сильную головную боль.
Москва. В заседании актива Минсредмаша объявлен перерыв. Замдиректора «курчатовки» Легасов пьёт чай с учёным секретарём. В кабинет врывается замминистра Александр Мешков, скороговоркой сообщает о серьёзной аварии в Чернобыле, включении Легасова в правительственную комиссию и необходимости к четырём часам дня прибыть в аэропорт Внуково для отправки в Припять.
Зоной проживания с правом на отселение является часть территории РФ, которая пострадала от катастрофы на Чернобыльской АЭС, с плотностью загрязнения почв цезием-137 от 5 до 15 Ки/кв. км (ст. 10 Закона РФ от 15.05.91 № 1244-1 «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС», далее — Закон № 1244-1). Граждане, проживающие в этой зоне и добровольно выехавшие из нее, относятся к лицам, подвергшимся воздействию радиации вследствие чернобыльской катастрофы (п. 11 ст. 13 Закона № 1244-1). Согласно ст. 22 Закона № 1244-1 данной категории граждан предоставляются меры социальной поддержки, предусмотренные ст. 17 Закона № 1244-1.
В мэрии девушка из справочной службы отправила Сан Саныча в отдел здравоохранения. Сотрудники этого отдела также ни чем не смогли помочь и порекомендовали дедушке поехать в Калугу. Там есть областная организация помощи чернобыльцам, вполне вероятно, что они смогут помочь. Хотя, скорее всего дедушка искал не союз чернобыльцев и даже не конкретный специальный госпиталь. Подозреваем, что знакомый, который направил дедушку в наукоград, имел виду обнинский ИМР.
Если ребенок чернобыльца достиг совершеннолетия, он получает право на внеочередное улучшение жилусловий, скидки при оплате квитанций за услуги ЖКХ и квартплату, защиту от сокращения на работе. Внукам чернобыльцев льготы 2022 года обеспечивают право на зачисление в детсад без регистрации в очереди.
Стоит отметить, что ежегодно в связи с инфляцией валюты, пересмотром величины минимального прожиточного минимума, проводится также и индексация выплат, начисляемых чернобыльцам – таким образом сумма, которую они получают по каждой из статей будет увеличиваться.
Полицейский признался, что про такой госпиталь он ни разу не слышал и предложил гостю обратиться в администрацию. Мы вызвались сопроводить пожилого человека к мэрии, а по дороге узнали о том, что привело его в наш город. Сан Саныч рассказал, что в Чечне ему не оказывали нужного медицинского обслуживания, и кто-то из знакомых посоветовал ему поехать в «то ли Обнинск, то ли Огниниск». Сан Саныч медлить не стал, и, не спросив точного адреса, выехал в Москву, там нашёл в расписании нужную электричку, и вот уже 30 минут как гуляет по первому наукограду. У чернобыльца проблема с руками, кожа меняет цвет, и ему необходимо лечение, хотя дедуля очень активный и компанейский.
Армия, например, оказалась совершенно не готова к той работе, которая ей была поручена. Армейские дозиметры-«карандаши» (еще их название — «глазки») были сразу забракованы. Они измеряли либо слишком маленькие дозы до 200 миллирентген, либо слишком большие — до 50 рентген. По ним не рассчитаешь, когда у человека предельная доза наступит.
Разброс между ними был всегда, потому что точность дозиметров была низкой, на уровне 50%. То есть если у человека 5 рентген набрано, с равным успехом это может быть и 7 рентген, и 2 с половиной. Но у нас за счет двойного отслеживания данных — в «карандашах» и накопителе — точность получалась немного выше. Во всех отчетах, кстати, говорили, что в нашем подразделении самая большая точность измерения доз.
— Отдел наш находился во второй зоне. Третья зона начиналась в 15 км от нас — от узла перегрузки. К узлу подходила чистая машина, приехавшая со стройматериалами или бетонным раствором. На Копачах раствор и бетон из сравнительно чистых машин перегружался в «грязные», и грязные уже ездили только по станции.
Жили мы в Иванкове и Тетереве в пионерлагерях, там размещались сотрудники Средмаша. Это 150 км от станции. Дорожники быстро проложили дорогу и автобусами возили каждый день. Но все равно получалось долго, два часа. Поэтому мы часто оставались ночевать на работе. Тем более, обязаны были работать круглосуточно. Отдел наш был в средней школе №3, у нас там полкласса было отделено, стояли койки для дежурной смены. Надо — прикорнул.
Облучение в зоне всегда неравномерное. Это как прожектора, которые расставлены в разных местах, но освещение от них идет разной интенсивности. Вы пробегаете с экспонометром и смотрите — с той стороны светит меньше, с этой больше, а вот тут, если поставить стеночку, уже будет полумрак. То же самое с радиационным фоном.
На протяжении десятилетий филиал выполняет научно-исследовательские работы по изучению влияния химических веществ на персонал и население территорий, прилегающих к опасным и особо опасным химическим объектам, по исследованию патогенеза острых и хронических интоксикаций, профессиональных заболеваний, обусловленных химическим фактором, по разработке средств и методов диагностики, антидотной и патогенетической терапии, реабилитации пострадавших, обоснованию мер химической безопасности и оценке их эффективности.
Открытие РС10 показало, что создать эффективное противолучевое средство для человека с широким спектром возможных сроков применения возможно. Сам РС10 и его модификация РС11 не прошли в клинику из-за токсичности, но обозначили перспективное направление поиска.
Уже с первых лет работы Института биофизики его учёные проводили экспериментальное изучение проблем патогенеза лучевых поражений, исследования динамики отдалённых последствий лучевого воздействия и биохимических процессов в облучённом организме. Исследовали обмен белков, жиров, углеводов на разных стадиях лучевой болезни при внешнем хроническом, рентгеновском и гамма-излучениях, при поступлении в организм радионуклидов, а также эффективность профилактических и лечебных противолучевых средств. Одним из направлений научной работы было изучение радиационных повреждений и процессов репарации ДНК, молекулярных основ радиочувствительности, радиационного мутагенеза и канцерогенеза.
Впервые были достигнуты реальные успехи в терапии лучевых ожогов. У 11% чернобыльских пациентов их площадь превышала 50% поверхности тела, у 30% она составляла от 10 до 50%. Во многом знания, полученные при ведении чернобыльских ожоговых больных, составили основу современной регенеративной медицины – направления, которое сегодня успешно развивается в ГНЦ ФМБЦ им. А.И. Бурназяна ФМБА России.
А мы все шли и шли гуськом, протаптывая зимой тропинку в глубоком снегу. Ориентиром нам служили два корпуса Института им. Гамалеи…Идешь иногда нашими улицами и думаешь, что все эти дома. Высокие липы, ясени, тополя, серебристые ели и клены, все это выросло на наших глазах. По сути, весь район появился в 50-60-е.
Больше всех облучились ныне покойные профессор Киндзельский и заведующая отделением Нина Алексеевна Томилина. Тут нужно сказать, что в полости рта и желудках наших пациентов появились причинявшие боль эрозии, вызванные воздействием радиации. Эрозии во рту смазывали раствором дефицитной метиленовой синьки. Она хранилась у Нины Алексеевны. Каждый день больные выстраивались в очередь, и она лично выполняла процедуру. Нина Алексеевна больше других врачей находилась рядом с чернобыльскими пациентами и получила самую большую дозу облучения.
Кстати, Припять в тот день еще не была отселена, но туда из киевских автопарков отправили несколько сотен автобусов. Их водителям пришлось провести ночь с 26 на 27 апреля в поле возле завода по производству сыра, располагавшегося недалеко от ЧАЭС. А утром началась эвакуация города.
Говоря о героях Чернобыля (см также Авария на ЧАЭС. Первые герои Чернобыля) незаслуженно упускают еще и врачей, спасавших жизни.
Один из них — Леонид Петрович Киндзельский, который, будучи в 1986-м главным радиологом Минздрава Украины, спас множество жизней ликвидаторов и действительно вписал свое имя в историю украинской медицины прописными буквами в раздел «Врачебное мужество».
— К сожалению, нет. Поначалу мы даже не подозревали об опасности получить дозу радиации от больных. Узнали об этом случайно: радиологи периодически проверяли с помощью дозиметров наших пациентов, кто-то из медиков остановился рядом с прибором, и раздался тревожный звуковой сигнал. После этого случая врачей и медсестер, работавших с переоблученными, проверили в гамма-камере. Нам сказали, что норма военного времени не превышена. Однако приняли меры, чтобы хотя бы не нести радиацию своим детям, мужьям. Одежду, в которой общались с пациентами, оставляли на работе. Периодически сами ее стирали. Никто из врачей чернобыльский статус не получил. Из тех, кто тогда лечил у нас переоблученных, на сегодняшний день в институте работаю только я. Мы все пострадали от радиации. За минувшие годы я дважды перенесла онкозаболевания. Кстати, курс лечения проходила в палате, которую нам отремонтировали наши чернобыльские пациенты в благодарность за спасенные жизнь и здоровье.
— Братья Шаврей. Они втроем служили в пожарной части Чернобыльской АЭС. Когда взорвался ядерный реактор, вылетевшие из него раскаленные куски графита подожгли крышу машинного зала. Братьям довелось участвовать в тушении этого пожара. Скорее всего, Леонида Шаврея по ошибке записали в списки пожарных, которых отправляли на лечение в шестую больницу Москвы, но на самом деле он попал к нам. Представьте, что мужчина чувствовал, когда услышал в теленовостях сообщение о своей смерти. Пришел к заведующей отделением и говорит: «По телевизору сказали, что я умер в Москве. А я живой, в Киеве нахожусь»…
Никто не знал, как и чем нас лечить» — воспоминания чернобыльца
В октябре 86-го лейтенанта запаса Сергея Корсакова призвали на военную службу в зону аварии. Это была уже не первая командировка ликвидаторов с Алтая на ЧАЭС, где с начала мая работал и полк химзащиты, что стоял под Барнаулом. Сергею повезло работать рядом с профи – атомщиками из управления строительства-605 Минсредмаша, ныне – Атомпрома, знавших о радиации больше остальных. Новичков предупредили сразу: приборы есть, но регистрируют они лишь 30% облучения. А потому доза, показанная карандашом-дозиметром, могла отличаться от реально набранной в разы. Официальным потолком считалась нагрузка в 25 рентген. Набравшего «норму» меняли другим ликвидатором.
Пока удавалось замалчивать масштабы трагедии, власти страны это делали. Не сразу мы узнали, что радиоактивное облако 2,5 раза обогнуло планету. В неведении, что на них выпало 90% загрязняющих веществ, 1 Мая вышли на демонстрацию жители Украины и Белоруссии. На страшном снимке от 28 апреля 1986 года, опубликованном СМИ мира, малыши в футболках и шортиках стоят рядом с солдатами в костюмах ОЗК. Бодренькое сообщение ТАСС об «уровне радиации, не превышающем нормы, определенные Минздравом СССР и МАГАТЭ», мы услышали лишь спустя 10 дней после аварии. Смысл ЧП дошел до страны с первыми смертями от острой лучевой болезни 28 героев пожарно-спасательного отряда ЧАЭС. «Звезда Полынь пала на треть вод, и стала треть вод горька». Почему это апокалиптическое откровение сбылось, точно неизвестно и теперь. За 30 лет версий озвучено много, от дефектов реактора и нарушения правил эксплуатации до диверсии Запада.
Стоил ли имидж страны, о котором в условиях строгой секретности пеклись ее правители, тысяч жизней? Ведь самые везучие из ликвидаторов «всего лишь» потеряли здоровье. Сергей передал рассказ полковника запаса, специалиста радиационной безопасности одного из оборонных предприятий Белоруссии. 27 апреля во всех цехах пищали датчики радиации. Он набрал штаб, доложил. Ответ: «Откроешь рот – положишь на стол партбилет».
Виктор Пешков: «Вредная доза облучения? Это странное словосочетание. Японцы, например, считают, что даже 1 элементарная частица может привести к необратимым изменениям в организме. Мы с трудом миримся с 5 рентгенами в год при прохождении флюорографии. Я за три месяца получил 25 рентген. Это то, что мне в книжку записали. «Лишки», как все потом узнали, просто не регистрировались. Математика проста. Работаешь восемь часов с фоном в полтора рентгена. Если перемножить, получается уже 12. И это за один день. И только от фона. А сколько за месяц? И от других излучений?»
Геннадий Галкин: «Дезактивация – сказано громко. Из автомобильно-разливочных станций с водой и порошком типа стирального, впитывающего радиоактивную пыль, мы промывали здания, автострады, асфальт. Снимали верхний слой земли, захоранивали его… А через два часа ветер нагонял новое облако пыли, которое опять заражало улицы. Все нужно было делать заново. И так изо дня в день».
Вопросы неудовлетворительного медицинского обслуживания ГПВР в ГП №220 неоднократно обсуждались на встречах с главным врачом ГП №220 г-жой Шастиной В.Р. и в Департаменте здравоохранения г. Москвы, по результатам которых в августе 2012г. Департаментом здравоохранения г.Москвы была проведена проверка, документально подтвердившая перечисленные факты нарушений.О днако, главным врачом ГП №220 реальных мер, направленных на улучшение ситуации, предпринято не было, нарушения законодательства продолжаются.
В заседании Городского собрания приняли участие 225 чернобыльцев-пациентов ГБУ ГП №220, делегированных на данное мероприятие от 120 районных отделений РОО «Союз Чернобыль Москвы», главный врач ГП №220 Шастина В.Р. и её замы — Скибин Г.Ф. и Кандрин И.Н., от Департамента здравоохранения Стешенко М.Л.
Невозможность предварительной записи на приём к терапевтам, как по телефонной связи, так и через терминалы предварительной записи. Вследствие указанного, попасть к врачам — узким специалистам, запись к которым предусмотрена только по рекомендации терапевта, также не представляется возможным, а на жалобы ГПВР такие специалисты рекомендуют жаловаться на действия администрации.
Не обеспечивается плановая госпитализация ГПВР в клинические стационары города Москвы, регламентированная Приказом Департамента здравоохранения города Москвы от 26.03.2009г. №301 (в приложении 2). Этот вопрос неоднократно обсуждался с руководством ГП №220 и в Департаменте здравоохранения, нарушение зафиксировано в акте проверки Департамента здравоохранения г.Москвы от 06.08.2012г., тем не менее, изменение ситуации не последовало.
З аслушав и обсудив вопросы медицинского обеспечения граждан, подвергшихся воздействию радиации (далее – ГПВР), в городской поликлинике №220 г.Москвы (по тексту именуется – ГП№220) собрание, принимая к сведению, что на сегодняшний день ГП №220 является крупнейшим лечебно-диагностическим учреждением г.Москвы, оснащенным современным диагностическим и лечебным оборудованием и имеющим в штате высококвалифицированный медицинский персонал, одновременно констатирует, что за последний год в ГП№220 резко ухудшилось качество медицинского обслуживания и лекарственного обеспечения ГПВР.
Полковник Александр Сергеевич Гудков, участник тушения пожара 23 мая 1986 г. на 4-м блоке ЧАЭС:
– Перед пожаром никаких медицинских препаратов выдано не было, и лишь через несколько часов после завершения тушения медики передали нам так называемую йодную профилактику, которая уже никакого влияния не оказала. Сразу после выхода из помещения станции по окончании тушения почувствовал себя плохо. Было сильное головокружение, тошнота, поднялась температура тела, но, несмотря на это и на то, что В.M. Максимчук, которого после пожара уложили в госпиталь, сказал мне, чтобы я тоже срочно обратился за медицинской помощью и покинул зону, сделать это не удалось. Сначала пришлось долго и нудно докладывать «высокому начальству» об обстоятельствах тушения, а затем сменяющий меня представитель 1-го управления Главка полковник Трифонов попросил задержаться, чтобы ввести его в курс дела и передать смену.
По прибытии в Москву в радиологическом отделении ЦГ МВД СССР у меня обнаружились следы сильного радиационного загрязнения ступней и участка кожи на бедре. Дозиметрический прибор просто зашкаливал, при этом доктор, осматривавший меня, посчитал, что я привез с собой обувь и брюки из Чернобыля. Проверил, и все стало ясно. Обувь и одежда чистые. Пришлось долго и нудно мыть ноги дезраствором и срезать нити на них. И немудрено, ведь тушить пришлось в полукедах. Каждый заход в зону сопровождался полной сменой одежды и обуви в санпропускнике, и перед пожаром, когда в обычном режиме приходилось ходить на станцию постоянно, в санпропускнике были только хлопчатобумажные робы и полукеды.
Затем я был направлен в реабилитационный госпиталь МВД СССР «Лунево». Так как о втором пожаре на 4-м блоке ЧАЭС говорить и фиксировать было запрещено, всем нам были поставлены не соответствовавшие действительности диагнозы. Мне, например, записали «вегетососудистую дистонию».
Так как через 2–3 недели наступило серьезное ухудшение состояния, я был переведен в Центральный госпиталь МВД СССР. Появились существенные изменения в составе крови, обнаружилось интенсивное внутреннее кровотечение, появилась слабость, повышенное потоотделение. Трудно было самостоятельно встать, постоянно тошнило, кружилась голова. Постоянно ставились капельницы с кровью, делались и различными медицинскими препаратами.
Меня возили на консультации в 6-ю радиологическую больницу, в гематологический и онкологический центры. В результате установлены: диффузный зоб, увеличение, уплотнение, наличие крупных узлов в щитовидной железе, измененный состав крови.
Положение было настолько серьезным, что ко мне, сутками находившемуся в полуобморочном состоянии, несколько раз вызывали жену, чтобы попрощаться.
Пробыв в госпитале более трех месяцев, я был выписан в пятницу, как мне объяснил мой лечащий врач, для того, чтобы не ставить вопрос о комиссовании, на 2 дня (выходные).
В эти дни, будучи дома, я, испытывая постоянную слабость, головокружение, упал и, как потом выяснилось, сломал позвоночник (компрессионный перелом).
Таким образом, я вернулся в понедельник в ЦГ с подозрением на перелом позвоночника.
Была очень большая проблема — хирурги требовали рентгеновские снимки, а терапевты и радиологи категорически возражали, утверждая, что я получил запредельную дозу облучения и дополнительные рентгеновские воздействия могут быть губительны. Все же решили сделать один снимок и подтвердили перелом.
Затем еще более двух месяцев в ЦГ МВД СССР мы проходили лечение вместе с В.М. Максимчуком. Затем реабилитация дома в течение нескольких месяцев.
Москвичи опасаются, что здание ГКБ №6 могут отдать под коммерческую застройку
Как ранее писала «Московская газета», в 2022 году больница была ликвидирована как нерентабельное учреждение решением Департамента здравоохранения города Москвы. После ее закрытия здания постепенно стали превращаться в аварийные. По словам жителей, поскольку доступ в корпуса был открыт, там якобы стали появляться бомжи и наркоманы.
Сергей Митрохин сообщил, что направлял письмо о ненадлежащем состоянии зданий ГКБ №6 в прокуратуру города Москвы. Как рассказал депутат, в ответ на его обращение первый заместитель прокурора города сообщил, что проведенный Басманной межрайонной прокуратурой осмотр выявил аварийное состояние корпусов, а также открытый доступ посторонних лиц на их территорию. Также из письма прокуратуры следует, что больница находится в собственности города, при этом 2 корпус был передан в безвозмездное пользование МОО «Справедливая помощь». В 2022 году с Мосгорнаследием был согласован проект приспособления здания к современному пользованию.
Местные активисты обеспокоены состоянием 6-ой Градской больницы и просят восстановить, насколько это возможно, несколько корпусов для дальнейшего пользования. По их словам, как минимум в одном корпусе перед закрытием был сделан ремонт. Если его восстановят, он может стать огромным подспорьем, поскольку в Басманном районе, по мнению жителей, не хватает медицинских учреждений.
Инициативная группа граждан по мере возможностей старается следить за состоянием зданий. Так, 17 октября 2022 года совместно с депутатом Мосгордумы Сергеем Митрохиным жители района убрали территорию ГКБ №6, а также написали на козырьке входа обращение, что хотят сохранить больницу с ее медицинским назначением.
Кроме того, в ответе контрольно-надзорного ведомства указано, что корпуса 1,5 и 7 сейчас находятся под охраной, в дальнейшем планируется вовлечь в хозяйственный оборот и определить их правообладателей. А корпуса 3 и 4 переданы в безвозмездное пользование ФКУЗ «МЧС МВД России по г. Москве» в 2022 году. После чего учреждение обязалось поддерживать данные корпуса больницы в надлежащем состоянии.
Другой пациент Александр Лелеченко, работавший на станции заместителем начальника электроцеха, после капельницы почувствовал себя лучше, потихоньку улизнул из медсанчасти и вернулся на аварийный энергоблок. В общей сложности Лелеченко получил дозу в 2500 рентген. Умер в больнице Киева.
25 апреля 1986 года была запланирована остановка 4-го энергоблока Чернобыльской АЭС для очередного планово-предупредительного ремонта. В ходе остановки решено было провести испытание так называемого режима «выбега ротора турбогенератора», предложенного генеральным проектировщиком в качестве дополнительной системы аварийного электроснабжения. В 1:23:04 начался эксперимент. Из-за снижения оборотов насосов, подключённых к «выбегающему» генератору, и положительного парового коэффициента реактивности мощность реактора начала расти. В 1:23:39 нажата кнопка аварийно защиты на пульте оператора. В следующие несколько секунд зарегистрированы различные сигналы, свидетельствующие о быстром росте мощности, затем регистрирующие системы вышли из строя. Произошло несколько мощных ударов, и к 1:23:47—1:23:50 реактор был полностью разрушен.
4-й энергоблок в 1986 году.
В Припяти в ту ночь по «Скорой помощи» дежурили диспетчер Л. Н. Мосленцова, врач В. П. Белоконь и фельдшер А. И. Скачек. В приемном покое дежурили медсестра В. И. Кудрина и санитарка Г. И. Дедовец. Первый вызов с АЭС поступил почти сразу после взрыва. Что произошло, толком не объяснили, но Скачек выехал на станцию. В 1 ч 35 мин с обычного вызова в диспетчерскую вернулся врач Белоконь. Сколько-нибудь внятной информации о произошедшем не было. В 1 ч 42 мин. позвонил Скачек и сообщил, что есть обожженные люди и требуется врач.
Предполагалось, что пострадавших в радиационной аварии, будут принимать и обрабатывать (прежде всего – мыть и переодевать в незаражённую одежду) непосредственно в санпропускнике атомной станции и только после этого везти в стационар. Таким образом можно было исключить или уменьшить поступление радионуклидов в медсанчасть. Но, прибыв на ЧАЭС, врач Белоконь увидел, что принимать пораженных негде: дверь здравпункта в административно-бытовом корпусе №2, была заперта (по версии Григория Медведева – заколочена на гвоздь). Помощь пострадавшим оказывалась прямо в машине «Скорой помощи». Люди жаловались на головную боль, сухость во рту, тошноту, рвоту. Некоторые выглядели будто пьяные. В основном, вводили седативные препараты. На месте не оказалось препаратов йода (необходимы для профилактики поражения щитовидной железы радиоактивным изотопом йода – прим. second_doctor ) – их подвезли позже из медсанчасти в Припяти.
Прибывшая из дома старший фельдшер Т. А. Марчулайте впоследствии вспоминала: «Я увидела диспетчера «Скорой» Мосленцову. Она стояла, и слезы буквально текли из ее глаз. В отделении стоял какой-то рев. У привезенных со станции открылась сильная рвота. Им требовалась срочная помощь, а медицинских работников не хватало. Здесь уже были начальник медсанчасти В. А. Леоненко и начмед В. А. Печерица. Удивлялась, что многие поступившие – в военном. Это были пожарные. Лицо одного было багровым, другого – наоборот, белым, как стена, у многих были обожжены лица, руки; некоторых бил озноб. ».
МЕДИКИ В ПЕРВЫЕ ЧАСЫ ПОСЛЕ АВАРИИ НА ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ АЭС
Старшего фельдшера Т. А. Марчулайте вызвала ночью на работу санитарка. Где-то в 2 ч 40 мин она уже принимала в приемном покое первых пострадавших. Вот что она рассказала о работе в первые часы после аварии:
«Я увидела диспетчера «Скорой» Мосленцову. Она стояла, и слезы буквально текли из ее глаз. В отделении стоял какой-то рев. У привезенных со станции открылась сильная рвота. Им требовалась срочная помощь, а медицинских работников не хватало. Здесь уже были начальник медсанчасти В. А. Леоненко и начмед В. А. Печерица.
Удивлялась, что многие поступившие – в военном. Это были пожарные. Лицо одного было багровым, другого – наоборот, белым, как стена, у многих были обожжены лица, руки; некоторых бил озноб. Зрелище было очень тяжелым. Но приходилось работать. Я попросила, чтобы прибывающие складывали свои документы и ценные вещи на подоконник. Переписывать все это, как положено, было некому…
Из терапевтического отделения поступила просьба, чтобы никто ничего с собой не брал, даже часы – все, оказывается, уже подверглось радиоактивному заражению, как у нас говорят – «фонило».
Казалось бы, механизм оказания первой помощи пострадавшим в случае радиационной аварии должен быть определен заранее. Их следовало принимать и обрабатывать непосредственно в санпропускнике атомной станции. Но, прибыв на ЧАЭС, врач Белоконь увидел, что принимать пораженных негде: дверь здравпункта административно-бытового корпуса №2, обслуживавшего 3-й и 4-й энергоблоки, была закрыта. Здесь было организовано лишь дневное дежурство. Пришлось оказывать помощь пострадавшим прямо в салоне машины «Скорой помощи».
Вскоре к Белоконь стали подходить те, кто почувствовал себя плохо. В основном он делал уколы с успокаивающими лекарствами и отправлял пострадавших в больницу. Скачек к тому времени уже увез в город первую партию пораженных, не дождавшись приезда врача. Люди жаловались на головную боль, сухость во рту, тошноту, рвоту. Они были возбуждены. Наблюдались определенные психические изменения. Некоторые выглядели будто пьяные.
И все-таки, как и при локализации аварии, так и при оказании помощи пострадавшим, тесно переплелись самоотверженность персонала и неготовность соответствующих служб встретить такую беду. Почему сначала не действовал санпропускник самой атомной станции? Почему не сработала в полном объеме система обработки больных на случай массового поражения людей? Да и саму методику оказания первой помощи в случае радиационного поражения удалось применить не сразу и не полностью.
Такие были вопросы в адрес руководителей медицинской службы. Лишь благодаря мужеству и самоотверженности рядовых медицинских работников, водителей «Скорой помощи», пренебрегших во имя дела опасностью, удалось поддержать пострадавших на первом этапе их лечения.
Вот урок, который преподал Чернобыль.
В работу по обработке больных включились и наши хирурги А. М. Бень, В. В. Мироненко, травматологи М. Г. Нуриахмедов, М. И. Беличенко, хирургическая сестра М. А. Бойко. Но под утро все абсолютно вымотались. Я позвонила начмеду: «Почему больных на станции не обрабатывают? Почему их везут сюда «грязными»? Ведь там, на ЧАЭС есть санпропускник?». После этого наступила передышка минут на 30. Мы за это время успели разобрать кое-какие личные вещи поступивших. И где-то с 7.30 утра к нам стали привозить уже обработанных и переодетых больных.
В 8.00 нам пришла смена…».
Диспетчерская «Скорой помощи» располагалась по соседству с приемным покоем в здании больницы г. Припять. Одновременно в помещении, где принимали больных, можно было обработать до 10 человек, но никак не десятки, как пришлось в ночь и утром 26 апреля. Здесь имелся ограниченный запас чистого белья и всего одна душевая установка. Правда, при обычном ритме жизни города этого вполне хватало.
6 Больница В Москве Чернобыльцы
В заседании Городского собрания приняли участие 225 чернобыльцев-пациентов ГБУ ГП №220, делегированных на данное мероприятие от 120 районных отделений РОО «Союз Чернобыль Москвы», главный врач ГП №220 Шастина В.Р. и её замы — Скибин Г.Ф. и Кандрин И.Н., от Департамента здравоохранения Стешенко М.Л.
Прошу Вас в рамках Соглашения о взаимодействии Правительства Москвы и РОО «Союз Чернобыль Москвы» от 26.02.2013г. №77-638 рассмотреть Резолюцию Городского собрания и принять соответствующие меры по предоставлению ГПВР в ГБУ ГП №220 качественной медицинской помощи и бесперебойному обеспечению льготными медикаментами.
Учитывая вышеизложенное и основываясь на статье 47 Закона РФ от 15.05.1991г. № 1244-1 «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС», пунктах 2.2.7. и 2.2.8. Соглашения о взаимодействии Правительства Москвы и РОО «Союз Чернобыль Москвы» от 26.02.2013г. №77-638, руководствуясь целями создания СЧМ и интересами ГПВР,
Врачами ГП№220 не выписываются рецепты на льготные лекарственные препараты, которые на день обращения к врачу-специалисту отсутствуют в аптечном киоске ГП№220. Об этом свидетельствуют все пациенты, оказавшиеся в подобной ситуации, обращавшиеся к врачам за выпиской рецептов на льготные лекарства, лично присутствовавшие при телефонных переговорах врачей с аптечным киоском, а также видевшие список «запрещённых» к выписке лекарств на рабочем столе доктора.
Не обеспечивается внеочередное обслуживание ГПВР, что является нарушением Закона РФ от 15.05.1991г. № 1244-1 «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС», а также распоряжения Департамента здравоохранения г. Москвы об организации выдачи резервных талонов ГПВР, для получения ими медицинской помощи в день обращения. Указанное нарушение было зафиксировано в акте проверки Департамента здравоохранения г.Москвы от 06.08.2012г., но изменений до сего дня не последовало.
Неудобные тайны Чернобыля: все, кого лечили в Москве; умерли, а все, кто попал в Киевскую клинику; выжили, благодаря одному человеку
Известно, что первых ликвидаторов из пожарных доставили на самолете в Москву, в шестую клиническую больницу. Известно, что мест в Москве хватило не всем. 13 пожарным повезло — они могли получить инновационное лечение от американского доктора Гейла, который должен был спасать героев Чернобыля по своей новой прогрессивной методике. 11 пожарным повезло меньше — их привезли в киевский институт радиологии и онкологии, к главному радиологу Украины, Леониду Киндзельскому.
Киндзельський Л. П., главный радиолог МЗ Украины (1978 — 1986), доктор медицинских наук, профессор, Заслуженный деятель науки и техники Украины, академик Украинской АН национального прогресса. Международным автобиографическим институтом признан «Человеком ХХ столетия»
Леонид Киндзельський был человеком с характером. Несмотря на настойчивые рекомендации московских коллег, он открыто отказался использовать этот метод: профессора смутило, что лечение острой лучевой болезни полностью совпадает с лечением острого лейкоза после лучевой терапии.
Эту историю рассказал сайт “Ukrainian People” со ссылкой на воспоминания, которыми поделилась в сети пользователь Лала Тарапакина, которая обожает разматывать клубки и сопоставлять истории. Например, старое забытое интервью с Анной Губаревой, онкологом Киевского института радиологии и онкологии, которая принимала первых ликвидаторов, завели ее в множество поисковых запросов и многочисленных показаний.
Если бы не он, не исключено, что взорвался бы не только четвертый энергоблок, но и вся станция. Под каждым блоком находится гидролизная станция, производит водород для охлаждения турбогенератора генератора. После взрыва Саша спустился под энергоблок и удалил водород с охлаждающей рубашки генератора. Леличенко — один из героев Чернобыля, который сделал, величайший подвиг. Он получил ужасную дозу облучения и вскоре умер.
Городская больница №6 предлагает самые современные методы проведения операций. Например, в отделении травмы кисти руки операции проводятся под оптическим увеличением. В хирургическом отделении больницы используются видео-лапароскопические методы лечения, в частности при панкреатитах, холециститах, внематочной беременности и спаечной болезни.
С течением времени проводились реконструкции зданий и достраивались дополнительные корпуса, но без сильного вмешательства в архитектуру главного здания. Все отделения отличаются повышенным уровнем комфорта и оснащены современным диагностическим оборудованием.
Городская клиническая больница № 6 – это многопрофильный стационар с вековой историей. Самое первое больничное учреждение Басманной больницы, теперь 6 Городская клиническая больница, открылось в 1873 году и лишь в 1876 году состоялось официальное открытие больницы под названием «Басманная больница для чернорабочих в Москве». Основана больница была при бывшем здании Сиротского суда. В 1877 получила статус самостоятельной больницы.
В комплекс зданий Басманной больницы входит бывший усадебный дом Н.Н. Демидова, построенный в 1779-1791 гг. Архитектура здания довольна внушительная: центр главного корпуса закрыт 2 флигелями, а архитектуру фасада усиливают ниши с многофигурными барельефами. В результате пожара в 1812 году первоначальная отделка интерьеров была уничтожена. Во время реконструкции здания, которая проводилась в 1837 году, был выстроен новый парадный вестибюль. В 1837 в усадьбе был размещен Сиротский приют, и к восточному торцу здания была пристроена небольшая церковь Успения Анны. В годы Великой Отечественной войны Басманная больница стала военным госпиталем, о чем свидетельствует наличие мемориальной доски на главном здании.
На территории больницы работает Консультативно-лечебный спинальный центр г. Москвы, предназначенный для восстановительного лечения больных с поражением спинного мозга, параличами (парезами) верхних и нижних конечностей и нарушением функций тазовых органов, а так же Лечебно-диагностический гастроэнтерологический центр и Московский городской центр КВЧ-терапии.
О дальнейшем совершенствовании медико-социальной помощи участникам ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Одной из групп риска среди лиц, подвергшихся радиационному воздействию вследствие Чернобыльской катастрофы, являются участники ликвидации аварии на ЧАЭС. По имеющимся официальным данным в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС принимали участие около тыс.
К новым критериям относятся: постоянное проживание граждан на загрязненных территориях 1 год (зона отселения), 3 года (зона с правом на отселение), 4 года (зона с льготным социально-экономическим статусом) непосредственно перед предоставлением льгот.
7. Принято решение Комитетом по здравоохранению Санкт-Петербурга при поддержке губернатора города Г.С. Полтавченко с начала нового бюджетного (финансового) года, т.е. с 01.01.2022года, перевести нас на амбулаторное и стационарное лечение из городской больницы № 20 (ГО № 20) в Госпиталь для ветеранов войн.
Выбирать, в какое медицинское учреждение обратиться, нужно исходя из ситуации. Если необходимы справки или профилактический осмотр, подойдет любая клиника рядом с домом или местом работы, учебы. В Москве расстояния настолько велики, что на дорогу можно потратить слишком много времени для получения несложной услуги.
Кроме того, документ следует прикрепить к карточке в поликлинике.Льготы чернобыльцам в 2022 году остались без изменений. Например, доплата, позволяющая сохранить прежний размер заработка, если гражданин был переведён на иную работу по здоровью или льготы при поступлении в ВУЗ. Деньги будут выделяться или до восстановления здоровья, или до признания человека инвалидом.
30 Мар 2022 urisgkmo 133